Ирина Кулик. «Сергей Шутов воскресил советский космос».

Газета «Коммерсантъ», №30 (№3361) от 18.02.06.

В Зверевском центре современного искусства открылась выставка Сергея Шутова "Apokastasis Now", посвященная неувядающей теме русского космизма. Ностальгию по пыльным дорожкам далеких планет испытала ИРИНА Ъ-КУЛИК.

Расположившийся на обочине культурной жизни столицы Зверевский центр – одно из самых сложных для художника выставочных пространств. Что бы ни выставлялось в этом дачно-сарайного вида строении в глубине сквера возле метро "Бауманская", все оно обретает доморощенный вид. Тем не менее Сергей Шутов, художник по своему статусу далеко не маргинальный (достаточно сказать, что в 2001 году он представлял Россию на Венецианской биеннале), задумал свою новую работу именно для этого пространства – и это несмотря на то, что речь идет о вполне хай-тековской мультимедийной инсталляции с компьютерной анимацией, к тому же посвященной космической тематике.

Впрочем, космос, о котором идет речь в работе Сергея Шутова, вряд ли можно покорить при помощи новейших космических кораблей и изобразить, прибегнув к арсеналу голливудских спецэффектов из "Звездных войн". В каталожной статье к выставке, напоминающей научно-фантастическую сказку, Дарт Вейдер поминается, но только в качестве "злобного альтер эго из антимира" другого героя – Дара Ветера из "Туманности Андромеды" советского фантаста Ивана Ефремова. Космос в инсталляции Сергея Шутова – сугубо российский: из трудов Николая Федорова и Константина Циолковского и советских песен типа "Я – Земля, я своих провожаю питомцев". Классику космического песенного жанра на открытии выставки исполнял хор мальчиков в белых рубашках, которых трудно было не назвать пионерами. Что же до трудов Циолковского, то они даже включены в экспозицию: в рамочках под стеклом помещены обложки раритетных изданий 1929 года.

Главный элемент выставки – грандиозный арсенал нацеленных в звездные дали ракет. На своих бортах эти космические корабли несут имена великих русских поэтов, художников и мыслителей – Пушкина и Лермонтова, Маяковского и Малевича, Хармса и Башлачева – всех тех, кто, как сообщил художник, не прожил свою земную жизнь до конца и должен дожить ее уже в космосе. Вынесенное в заглавие выставки слово "апокастасис" обозначает в том числе следующее за Апокалипсисом воскрешение мертвых. Правда, ракеты, словно бы осуществляющие проект Николая Федорова по воскрешению мертвых и переселению их на другие планеты, сделаны из того же материала, что и гробы: все эти летательные аппараты представляют собой грубо обтесанные поленья. На полу под этой бревенчатой эскадрильей уютно разложены картофелины и луковицы в банках – не то планеты и звезды, не то источник экологически чистой энергии, на которой должны летать эти космические снаряды.

Зато "световой человек", в образе которого должны воскреснуть мертвые, создан при помощи компьютерной графики. Обнаженный, с голым черепом, он старательно бежит на экране по каким-то звездным далям, высоко задирая сверкающие босые пятки. При всей своей дигитальности это создание неуловимо напоминает шествующих в светлое будущее рабочих и физкультурников с плакатов и монументальных фресок примерно того же времени, когда по радио звучали песни про "детей Галактики". Под дощатым потолком Зверевского центра весь этот воскрешенный подручными средствами доморощенный русский космос выглядел особо трогательно и уютно.